Мёртвые звуки. К торжествам украинской журналистики
Либеральные журналисты в который раз попали в свою любимую ловушку. Ловушку, о которой их неоднократно предупреждали. Предупреждали столетие назад. Это ловушка обещания свободы.
Ведь сто раз это уже было. И даже звучало примерно, как сегодня: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…». А о том, что приходит затем, лучше не думать. Там убитые лежат на улицах городов и слышны крики заживо сжигаемых людей…
Русский философ Василий Розанов писал:
«- Двор пуст, въезжай кто угодно. Он не занят, свободен.
— Эта квартира пустует, она свободна.
— Эта женщина свободна. У нее нет мужа, и можешь ухаживать.
— Этот человек свободен. Он без должности.
Ряд отрицательных определений, и «свобода» их все объединяет».
Вы хотели свободы слова, но ваши «освободители» заставили вас самих поместить слово в темницу цензуры.
Что её погубило
В детективном романе французского писателя и журналиста Жана-Кристофа Гранже «Чёрная линия» главный герой – журналист, а в биографию своего персонажа автор вплетает историю гибели принцессы Дианы. Герой произведения даёт следующую трактовку зла, которое несёт в себе журналистика.
«Диана умирала в клинике «Питье-Сальпетриер». У нее дважды останавливалось сердце: сейчас шла операция. Марк подошел к столу, на котором поблескивали снимки. Он ожидал увидеть растерзанную плоть, потеки крови на железе, картину чудовищной бойни. А увидел прозрачное, словно светящееся лицо принцессы. У нее немного опухли глаза, капля крови стекала по виску, но ее красота не пострадала. Несмотря на явные следы столкновения, она казалась поразительно юной и свежей. Это был настоящий ангел во плоти, покрытый синяками, ссадинами, кровью, и от этой подлинности сжималось сердце. Самой страшной была другая фотография— без сомнения, последняя фотография Дианы в сознании. Вспышка выхватила ее взгляд, обращенный через заднее окно машины к догонявшим ее фотографам. В этом взгляде Марк прочел истину. Причиной смерти принцессы стала не ошибка водителя, даже не фотографы, гнавшиеся за ней этим вечером. Ей суждено было пасть жертвой долгих лет преследования, когда ее травили, выслеживали, и не только фотографы, но и весь мир. Ее должно было сгубить людское любопытство…».
К сожалению, герой романа «Чёрная линия» не знаком с образцами украинской журналистики, иначе бы ему пришлось в своих оценочных суждениях минус поменять на плюс.
Им ЗАПРЕЩЕНО быть любопытными. Украинским журналистам запрещено интересоваться, кто же действительно убивает в наших городах людей, кто же действительно стоит за войной в Донбассе. Им запрещено, опережая полицию и вообще украинскую карательную систему, быстрее добывать имена настоящих убийц детей Донбасса. Вместо этого – шпаргалки от СБУ: «они сами себя» и «Путин виноват во всём». Такого примитива, такого непрофессионализма вы не найдёте даже в самой жёлтой европейской прессе. Украинские журналисты поставили антирекорд. Им всё равно.
Ремесло вместо творчества
Великий писатель и журналист Эрнест Хемингуэй, вероятно, попросил бы нас удалить из этого предложения слово «журналист». И дело даже далеко не в том, что некоторые журналисты пытались в своё время купить комментарии у жителей деревни, которые бы сказали, что произведение «Старик и море» не принадлежит перу Хемингуэя. Дело, на наш взгляд, в том, что любой писатель различает и разделяет творчество и ремесло.
6 июня с 1994 по 2013 год в Донбассе местных журналистов активно, как и журналистов на Украине, поздравляли с профессиональным праздником. Выбор даты для торжеств акул пера основывался на следующем: в этот день в 1992 году Союз журналистов Украины был принят в Международную федерацию журналистов, а в 1994 году был подписан соответствующий президентский Указ о праздновании Дня журналистики.
Проблема заключалась в том, что многие журналисты Донбасса обладали высшим русским гуманитарным образованием, и дата 6 июня для них означала только одно – день рождения гениального русского поэта и законодателя русского языка Александра Пушкина. Для русского человека с высшим образованием – это праздник родного языка и творчества. Ему же украинская власть, коль своим ремеслом он выбрал журналистику, предлагала в День творчества отмечать День ремесла.
Как тут не вспомнить монолог Сальери из трагедии Пушкина:
«Я сделался ремесленник: перстам
Придал послушную, сухую беглость
И верность уху. Звуки умертвив,
Музыку я разъял, как труп».
«Им так и надо»
В ДНР праздники наконец-то разделили. Журналисты отмечают свой праздник в День печати, который, как и ранее в СССР, празднуется 5 мая, а все, включая и журналистов, кто ценит родное русское слово, отмечают День русского языка 6 июня. Наш общий Пушкинский день.
Но на Украине, где сейчас цензура вычеркивает даже Пушкина (в Ивано-Франковске переименовали даже бульвар Пушкина за… «антиукраинскую позицию» поэта, ох бы Александр Сергеевич хохотал!), день журналистики подчёркнуто празднуют исключительно в Пушкинский день, убивая, так сказать, одним выстрелом двух зайцев: подчёркивая принадлежность украинских журналистов именно к Международной федерации и вычёркивая гениального «имперского» поэта из календаря.
Самое забавное здесь, что украинские журналисты будут активно торжествовать 6 июня вопреки тому, что их ремесло на Украине по сути оказалось под абсолютным диктатом нынешней киевской власти. Ведь не один из них не посмеет даже в соцсети (ой, простите, там и не во всех соцсетях теперь можно писать) задаться вопросом, кто расстреливает города Донбасса (ага, это «они сами себя»), на чьей совести более четырёх с половиной тысяч убитых только в ДНР граждан, наконец, под запретом даже в общем-то невинная формулировка «гражданская война» (зачёркиваем, пишем «российская агрессия»).
(Уже пятый год — «сами себя» )
Ленты украинских СМИ дешевле наполнять, как отметили западные издания, — цирком о якобы убитом «журналисте», чем трагическими выводами о погибших под украинским огнём журналистах в Донбассе.
О какой свободе может идти речь, если белый, синий и красный цвета, характерные для флагов большинства европейских государств, могут стать поводом для убийства тебя прямо на улице? При этом убийц отпускают, а чаще – награждают. Кстати, что там по делу подло убитого у своего дома писателя и журналиста Олеся Бузины?
Что там по делу остальных несогласных и убитых? Понятно, что лучше оглохнуть, чем слышать крики сгоревших заживо людей в одесском Доме профсоюзов.
«Им так и надо», — не дрогнув, резюмирует ваше перо.
Что ж, сначала вас лишили творческой свободы, а теперь уничтожили и основополагающие принципы вашего ремесла.
Празднуйте.
Максим Газизов